Научный полк. К 77-летию Великой Победы: Сталинградские дни и ночи Дауда Буркеева – мы не знали, что нас ждет…
Разделы

Научный полк. К 77-летию Великой Победы: Сталинградские дни и ночи Дауда Буркеева – мы не знали, что нас ждет…

Университетская жизнь •   10 июня 2022
Научный полк. К 77-летию Великой Победы: Сталинградские дни и ночи Дауда Буркеева – мы не знали, что нас ждет…

Фронтовик Буркеев Дауд Исмагилович (1923-1998), пройдя войну и уволившись в запас в 1963 году в звании подполковника запаса, посвятил себя научно-исследовательской работе. В 1971 году он окончил аспирантуру при Марийском политехническом институте. Защитил диссертацию в 1972 году, ему была присуждена ученая степень кандидата технических наук. В 1978 году Буркеев Д.И. был принят на работу в Казанский инженерно-строительный институт инженером-программистом вычислительной машины ЕС-1033. Впоследствии работал старшим преподавателем кафедры экономики и организации строительства, начальником ЭВМ ИВЦ КИСИ. Являясь научным руководителем АСУ ВУЗ, организовал внедрение 1-й очереди типовой АСУ ВУЗ, состоящей из 5 подсистем. В 1991 году Дауд Исмагилович ушел на заслуженный отдых.

Буркеев Д.И. родился 6 июня 1923 года в г. Красноусольске Башкирской АССР. В 1940 году окончил Уфимский лесотехнический техникум по специальности «Техник по строительству и эксплуатации дорог». В 1940-1941 гг. работал машинистом, мастером паросилового хозяйства в г. Баймак Башкирской АССР. В сентябре 1941 года Дауд Буркеев был призван в ряды Советской Армии. На фронте с октября 1941 года. Окончил фронтовые курсы младших лейтенантов, впоследствии воевал в должности замполитрука 3 роты 2 парашютно-десантного батальона 25 бригады, помощника командира взвода, командира взвода связи. Участвовал в Сталинградской битве, сражении на Курской дуге, освобождении Белоруссии, Польши, в Висло-Одерской операции, в битве за Берлин. Дважды был ранен. До капитуляции Германии воевал в составе 1-го Белорусского фронта.

01tt.jpg02tt.jpg03tt.jpg

Красноармеец Дауд Буркеев, 1941 год
Буркеев Дауд Имагилович, 1986 год

Летом 1942 года воздушно-десантный корпус, в котором служил Буркеев Д.И., был переформирован в 41 гвардейскую стрелковую дивизию и направлен под Сталинград. 15 августа сразу же после выгрузки из эшелонов под ударами вражеской авиации части дивизии совершили форсированный марш в район Клетской, где шли тяжелые бои с наступавшими на Сталинград моторизованными частями противника. Дивизия вступила в бой схода. Ожесточенные бои нередко переходили в рукопашные схватки. Контратаки частей дивизии не давали ощутимых результатов, но приковывали значительные силы противника, облегчая этим положение защитников Сталинграда. Восемнадцатилетнему связисту пришлось вынести на себе всю тяжесть и опасность этих боев.

Большим напряжением отличалась служба Буркеева в штабе Центрального фронта во время Курской битвы. Неоднократно приходилось ему встречаться с командующим фронтом легендарным полководцем Рокоссовским К.К. Во время Белорусской наступательной операции летом 1944 года Буркееву вместе с другими работниками штаба неоднократно приходилось вступать в бои с прорывавшимися из окружения группами противника. Запомнились ему и схватки с бандеровцами, бульбовцами и другими сообщниками гитлеровцев.

Из воспоминаний Буркеева Д.И.:

«В конце августа сорок второго внезапным ударом от Дона немцы вышли к окраинам Сталинграда. Возникла непосредственная угроза для этого крупного промышленного центра и всего нашего Южного фронта. Командование принимало срочные меры для спасения положения. В эти исключительно напряженные дни наша 41-я гвардейская стрелковая дивизия получает боевой приказ сдать занимаемую в течение длительного времени полосу обороны другому соединению и совершить форсированный марш протяженностью 120 километров под Сталинград. Конечно, мы, рядовые бойцы, могли только гадать, что нас ждет. Но о том, что в районе Сталинграда идут небывалые по ожесточению бои, мы, в общем-то, знали. На сердце было тревожно и, откровенно говоря, страшно.

Форсированный марш – это почти непрерывное движение вперед с максимальными скоростями и очень короткими привалами для отдыха. Это теоретически. На практике же прибавьте зной, густую пыль, многочисленные овраги и лощины. И господствующую в небе авиацию противника. Пикирующие бомбардировщики поочередно пролетали над нашей колонной и сбрасывали бомбы с небольшой высоты. Несмотря на малую вероятность сбить самолет огнем из стрелкового оружия, многие бойцы ложились на спины и стреляли из винтовок в надежде поразить пикировщик в самой нижней точке его атаки. Все же лучше, чем просто тоскливо лежать под бомбами и пассивно ожидать смерти. Помню, как мой земляк, командир взвода противотанковых ружей Мансур Маннаков, тоже приспособившийся использовать свою «дудоргу» в качестве зенитки, каждый раз полушутя заключал, следя за удаляющимся немцем: «Умирать полетел».

После трехсуточного марша под палящим солнцем 30 августа мы вышли в район балки Карповская и заняли оборону на склонах господствующей высоты. Здесь в течение трех суток отражали почти непрерывные ожесточенные атаки противника, прорвавшегося на восточный берег Дона. Кухни, обозы, тылы отстали еще на той стороне реки. В течение нескольких дней мы совсем не получали пищи. Но еще тяжелее переносилось отсутствие воды. Казалось бы, неподалеку полноводный Дон, а нас мучила и обессиливала жажда. Добраться до воды, даже находясь на берегу реки, было крайне рискованно – каждый метр простреливался противником. Помню, к исходу третьих суток нам выдали по брикету концентрата пшенной каши. Не то чтобы сварить – запить было нечем. Так и промучились еще сутки. От голода и жажды. Тогда я понял, как важно на войне обеспечить удовлетворение простых человеческих потребностей воюющего человека. Это во многом определило и то, что после войны я выбрал профессию офицера тыла.

На рассвете третьего сентября дивизия перешла в наступление. Однако значительного успеха мы не достигли. Потери были большие, продвинулись на какой-то километр. Враг был сильнее и опытнее нас. Отбив нашу попытку наступать, немцы сами контратаковали. В боевых порядках противника я насчитал тринадцать танков. Не ручаюсь за точность, но сила была грозная. Тем более учитывая наши потери и страшную усталость, накопившуюся за несколько суток непрерывных боев. На исходе были и бутылки с зажигательной смесью – наше основное средство в борьбе с танками.

Когда ранило нашего командира батальона старшего лейтенанта Щуся, я, рядовой телефонист, осмелился доложить по телефону самому командиру полка майору Внуку о создавшемся у нас критическом положении. Он обещал помочь. И, действительно, через несколько минут над нашими головами с ревом пролетели реактивные снаряды «катюш», разрывы которых буквально накрыли боевые порядки противника. Атака врага была отбита. А затем и высота 126,0 стала нашей. Я очень гордился своей инициативой. Но впереди были еще более страшные и нечеловеческие испытания…

Ровно полтора месяца, пока меня не ранили, я участвовал в непрерывных боях на подступах к Сталинграду. Атаки фашистов сменялись нашими яростными контратаками. Сражение шло день и ночь. Мы, конечно, не могли тогда знать, что до решающего контрнаступления остается полтора месяца, но с каждым днем крепла наша уверенность в близкой победе над врагом…».

После войны Буркеев Д.И. продолжил службу в армии как офицер тылового обеспечения в отдаленных гарнизонах. В 1950 году окончил Военную академию тыла и снабжения по специальности «Офицер службы продснабжения».

Награжден орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За боевые заслуги», орденом Отечественной войны I степени.

Буркеев Д.И. проводил большую работу по розыску сведений о погибших в годы войны выпускниках довоенного КИИКСа, в частности, он написал большую статью на семи страницах машинописного текста о герое подполья Фуате Булатове. Ратовал за то, чтобы не забывался и достойно отражался довоенный период истории нашего вуза. Писал: «…Восстановление исторической правды является патриотическим долгом перед павшими в боях за Родину, а также перед ветеранами строительного производства – выпускниками нашего института далеких прошлых лет».

Ушел из жизни Дауд Исмагилович 19 сентября 1998 года…

На заглавном фото: Собрание в актовом зале КИСИ. Сидят в президиуме (слева направо): Булгаков Э.Х., Лебедев П.П., Буркеев Д.И., Чудесенков Г.К. Начало 1980-х

Информацию предоставила
Э.З. Гильмутдинова, директор музея



6+
© КГАСУ 1999-2024. Все права защищены